Соло на гармошке в честь Победы

«Не дай вам Бог такой судьбы», – часто приходится слышать от участников Великой Отечественной войны. Николай Петрович Прокофьев свои фронтовые будни, как и большинство ветеранов, вспоминать не любит. Говорит, там каждый пережил примерно одно и то же, нет смысла повторять, и ему еще повезло вернуться домой живым. Все, что тогда выпало ему, передает кратко, без лишних эмоций и лирических отступлений. Чего стоят ему эти воспоминания, выдают только полные боли глаза и дрожь в голосе.

Николай Петрович родом из Кураповки Богатовского района. В крестьянской семье было четверо братьев и две сестры, он – младший. Самые первые воспоминания детства – как взрослые дают деревянную ложку, и он болтает ей в чугунке. Это называлось «играть». Игрушек у сельской детворы тогда не было: какая утварь водилась дома, тем и играли. У Прокофьевых еще был достаток. Дом и подворье крепкие, сараи, полные живностью, – две коровы, 10 овец, птица всякая, огород.

– Но так тогда в каждом доме было. В селе люди этим и жили. Денег не было. Только за счет своей скотины и огорода кормились. Им же зарплату никто не платил, – рассказывает Николай Петрович.

После того, как в Кураповку пришла коллективизация, весь скот изъяли, а отца арестовали и посадили в тюрьму. Оттуда он уже не вернулся. Где и когда погиб глава семейства, близкие так и не узнали. Много испытаний тогда выпало на семью Прокофьевых. Голод, нищета, переезды в поисках лучшей жизни. Война застала их в Грузии. Отсюда и призвали Николая Прокофьева на фронт в январе 1943 года.

Совсем зеленый 18-летний мальчишка попал в Батуми в зенитную батарею. Охранял нефтеперегонный завод от налетов немецкой авиации. Но уже через полгода оказался в госпитале: его организм, привыкший к континентальному климату, не принял морскую влажную погоду. Ноги покрылись язвами и буквально начали гнить. Поэтому его вывезли в Пензу и там вылечили. О возвращении обратно в зенитную батарею не могло быть и речи. Поэтому Прокофьев сам попросился в танковые войска. Тогда каждый мальчишка грезил о танках и самолетах. Прошел обучение в Московском танковом училище и снова встал в строй.

– Война – это не курорт, каждый понимает. Стрельба, боль, смерть – там обычное дело. Но мы были молоды, не боялись. Вот сейчас много говорят о патриотизме... Но в наше время, там, на войне, был он настоящим. Это понятие жило в каждой нашей жилке. За Родину! За Сталина! В это каждый верил. Нас воспитывали в такой идеологии. Тогда была добродетельность высокая, нравственность и культура. Сейчас совсем другое... Добродетельность, в одном этом слове все сказано, какой должен быть человек, – рассуждает Николай Петрович.

Стрелком-радистом Прокофьев поступил в 6 гвардейскую танковую армию, которая входила во Второй Украинский фронт. Там на тот момент разворачивалась Ясско-Кишиневская операция. В истории она причисляется к одной из самых удачных. По воспоминаниям ветерана, это было очень долгое и жестокое сражение. В одном из боев их боевую машину перевернуло взрывной волной от пораженного соседнего танка. Весь экипаж контузило. Но после полевого госпиталя они в полном составе продолжили бить фашиста на новом танке.

Победу Николай Петрович встретил в Праге. Когда командование сообщило, что Германия капитулировала, кто начал обниматься, кто бросал шлем в воздух, кто салютовал из оружия, а он взял свою гармошку, сел на броню танка и заиграл... Так и играл, не останавливаясь, все подряд, без разбора – плясовые, романсы, «Катюшу»... Говорит – так никогда не радовался в жизни.

За 95 лет Николай Петрович удостоился многих наград. Но у него на парадном пиджаке – только боевые: очень дорогую цену за них пришлось заплатить.

Подробнее о жизни участника Великой Отечественной войны Николая Петровича Прокофьева расскажем в ближайшем номере журнала «Агро-Информ».

Татьяна Давыдова

Фото: Евгений Литвинов